English version ↓
Кристина родилась в 2001 году в Архангельске, рисовать любила с детства, в первом классе пошла в кружок рисования в районной библиотеке, а во втором ужев художественную школу, которая надолго стала спасением от невыносимой обстановки дома. После окончания общеобразовательной школы поступила в ПетрГУ учиться прибалтийско-финской филологии (вепский язык) и переехала жить в Петрозаводск .
Кристину интересует тема финно-угорских народов, их культур и языков, свой стиль видит как этнофутуризм и создает серии работ под названием «Нячеры».
«Нячеры - это слово, которое я услышала на экскурсии в восьмом классе. Экскурсовод, стоящая на фоне макета города сказала, что нячерами называли протяженные болота, раньше окружавшие Архангельск. Я погружалась тогда в тоску и гиперсомнию, и рябиновую тревожность. В моей памяти отпечаток диалектных слов, услышанных в детстве - они похожи на красное небо над Кегостровом в белую ночь и на какой-то вереск на картине в музее среди бытовой серости центра Архангельска. Город, светящийся экзотермической реакцией среди зим, возник на месте зелёной топи, звон, похожий на колокольный (детство - это церковная газета на мелованной бумаге, книжка, в которой про заволочские топонимы и ледяные скульптуры на набережной), раздается по всем округам и районным образованиям моей души».
Kristina was born in 2001 in Arkhangelsk, she loved to draw since childhood, in the first grade she went to a drawing club in the district library, and in the second grade she went to an art school, which for a long time became a salvation from the unbearable situation at home. After graduating from comprehensive school, she entered Petrozavodsk State University to study Baltic-Finnish philology (Vepian language) and moved to live in Petrozavodsk.
Kristina is interested in the topic of Finno-Ugric peoples, their cultures and languages, she sees her style as ethnofuturism and creates a series of works called "Nyachers".
"Nyachers is a word that I heard on an excursion in the eighth grade. The guide, standing in front of a model of the city, said that nyachers were the name for the long swamps that used to surround Arkhangelsk. I was then immersed in melancholy and hypersomnia, and rowan anxiety. "In my memory there is an imprint of dialect words heard in childhood - they resemble the red sky over Kegostrov on a white night and some heather in a painting in a museum among the everyday grayness of the center of Arkhangelsk. The city, glowing with an exothermic reaction in the middle of winter, arose on the site of a green swamp, the ringing, similar to a bell (childhood is a church newspaper on coated paper, a book about Zavolochsky toponyms and ice sculptures on the embankment), resounds throughout all the districts and regional formations of my soul."